* * * Россия - это храмы да иконы, А в храмах люди, бьющие поклоны, Те, для кого написаны законы, И те, кому не писаны законы. Россия - это храмы да иконы. В одних глазах горит полдневный лучик, В других глазах висит ночная туча. Те молятся, чтоб стало в мире лучше, А эти в храм пришли на всякий случай. Целуют крест не ангелы, а люди. «Да будет свет! Да будет жизнь! Да будет...» Пришли к Христу - нет жертвенней примера! Сильна Россия, если в людях - Вера!
* * * И единая, и справедливая - Ты, Россия моя, незлобивая. Миллиардами, а не тыщами Обирают тебя - стала нищею. В униженье, в безвестности маешься - За безумных детей своих каешься. Унижают, в падучей заходятся, Но душа у тебя Богородицы. Слово чистое, исповедальное - Это предупрежденье сакральное. Словно Ксения, плачешь, блаженная, Бескорыстная и откровенная. * * * Телеэкран - подобие окна в сортире.
Интервенция рекламы. В помойку превращается страна, когда в ней иноверцы рушат храмы. Избитые, клейменные огнем, мы падаем в грехи, как будто в лужи. Храм Божий - это прачечная. В нем молитвами отстирывают души. * * * И короткая юбка, и узкая - Что в ночной клуб в ней, что на панель. Привлекает прическа французская И дурманит сознанье «Шанель». Строит глазки, но корчит невинную, Хоть давно в кабаках отцвела. А лицо у нее лошадиное - В прошлой жизни кобылой была. Пусть другие влюбляются, сватают, Броско выглядишь - но не по мне! Ах, кобыла, кобылка лохматая, Покатай-ка других на спине. * * * Привыкаю и не отвыкаю От греха, от юдоли земной. А по небу - от края до края - Проплывают мечты надо мной. Я врывался и в драки, и в споры, Словно вихрь. Но цена высока: Жизнь меня оседлала. Как шпоры, Мне привычки вонзила в бока. * * * Мы, о своих истоках мало зная, Возносим Ноя - спас людей Господь. Соединясь морская и речная, На суше воды породили плоть. Когда в себя воды нальем из крана, Мы дремлем, как заросшие пруды. Реликтовые брызги океана - Народы. Кровь - сестра морской воды. * * * Не стану говорить, что жизнь плохая. Что счастья нет, что много дураков. Распустится листва. И запорхают Сады в селе, как стаи мотыльков. Да, трудно жить - привычный быт разрушен, Но сад красив, и поздний вечер мил. А надо мною тихо кружат души Моих друзей, ушедших в лучший мир. Зачем роптать? Любой из нас отмечен Всевышним, а от предков - каждый ген. Нам душу успокаивает вечность, А тело успокаивает тлен.
Пасха Рождаясь, первозданные слова Ворочаются в букваре, как в чреве. Материализуется листва, Таившаяся в мыслях у деревьев. Над храмом журавли плывут след в след Небесною тропой от лета к лету. Слова молитвы, превращаясь в свет, Преобразуют благостью планету. Мечтательница
Звенят овсяные просторы вокруг села. День спит в пруду. Хор запоет. И вместе с хором ее глаза поют в саду. В пруду, как музыка органа, дрожат осока и вода. Ее глаза поют о странах, что не увидят никогда. * * * Сумрачно. Ласточек низкий полет. Лето душистое. Счастье простое. Липа цветет. И картофель цветет. Воздух пропитан медовым настоем. Катится бочкой в деревню гроза.
Жмутся к забору кусты зверобоя. Если отправимся на небеса, Мы ничего не захватим с собою. Теплая туча. И влажный закат. Теплые губы. И влажные тени. Дождиком туча обрушилась в сад. Смерть - так на вечность, а жизнь - на мгновенье. * * * Где смех? Куда девалась прыть? В себе печаль не побороть. Уже грехи не замолить, Не оправдать слепую плоть. Трещит и рвется, будто нить, Жизнь - устаю... Жду тишь да гладь. Все реже хочется ходить, Все чаще хочется летать. Потусторонний свет - в глаза... И близко-близко небеса. * * * Ты-то откуда? А ты-то куда? Неразбериха - гнилая вода. Горе не горе. Беда не беда. Из ниоткуда бежим в никуда. Будет ли лучше? Не стало бы хуже! Смутное время - мутная лужа. * * * Взошла ущербная луна -
Не различить следы. Я не пьянею от вина - Пьянею от беды. Укрыл окраину села Черемуховый дым. Не светит свет, а светит мгла Над кладбищем твоим. * * * Лад и равновесие в природе. День и ночь мелькают, как пунктир. Переходный возраст. Переходим Медленно в потусторонний мир. Зазеркалье - отраженья гнутся В нем, как лучик в капельке росы. Переходим, чтоб опять вернуться. Наша жизнь - песочные часы. * * * А в глазах у грешников - огни волчьи... У царей воруя троны, на поэтов - певчих птиц - они расставляют, как силки, законы. Хищный мир - трагичен, груб и прост, в нем - свои понятья и секреты. Ждали, что опять придет Христос, но с небес спускаются поэты.
|