Художник Петров с женой шли по аллее парка. День был летний, погожий, ласковый. Две маленьких собачонки- тойтерьеры - любимцы супруги Татьяны то убегали вперед, то с лаем неслись обратно, к хозяевам. А художник с женой все шли и шли себе по аллее, держась за руки, словно молодые, думали о чем-то, изредка перебрасываясь словами. Они оба были уже в годах, хотя возраст не шибко бросался в глаза. Татьяна, чуть располневшая за последнее время, двигалась легко и свободно, широко размахивая рукой, в которой был зажат скомканный поводок, и рослый муж еле поспевал за ней.
Правда, он отставал немного не потому, что жена шла слишком уж быстро. Серьезный спортсмен в прошлом, рослый и подтянутый, он вполне мог бы двигаться и быстрее, если бы того хотел.
Но все отвлекало его. Художник вспоминал, как когда-то давно, уже больше двадцати лет назад, они только поженились тогда, он по выходным очень любил бегать по аллеям этого прекрасного парка. Он в то время всерьез занимался спортом. До искусства руки как-то еще не доходили, так, рисовал чего-то от случая к случаю, почти все свободное время отдавая своему любимому бегу на длинные. По зеленым аллеям Александрии бегать было очень здорово - чистейший воздух, наполненный ароматами высоких густых дерев по сторонам, да к тому же на бегу то и дело появлялись из-за деревьев загадочные развалины каких-то старых домов или сооружений (их теперь почти все восстановили), либо мелькающее слева за деревьями море, всегда такое разное, и главное - сравнительно малое количество встречных граждан, особенно на глухих дорожках - настоящие спортсмены не любят демонстрировать себя на тренировках, очевидно, боятся сглазу.
Целые недели в то время он бегал и бегал, все торопился куда-то, к какому-то очередному турниру или разряду. Эта привычка торопиться, ценить время, приобретенная на занятиях спортом, потом очень помогала в жизни вообще, и особенно в искусстве, где твое время движется так быстро, еще быстрей, чем в спорте.
Привыкший вечно торопить себя на беговой дорожке, он и в искусстве благодаря этому немало успел - вскоре после сорока вступил в Союз художников и не пропускал почти ни одной выставки, торопясь к каждой создать что-то более-менее серьезное. Нет, спорт определенно пошел нашему художнику на пользу.
Однако вот теперь, гуляя со своей женой и ее маленькими любимцами по парку, Петров то и дело ловил себя на том, что очень давно уже здесь не был, совсем не помнит мест, этих самых тенистых аллей, по которым когда-то он пробегал десятки, а может быть, сотни раз. Может, из-за того, что он тогда торопился, и внимание все время было заострено на ритме дыхания во время кросса, на правильной постановке ног, положении рук, любоваться особенно окружающей природой не получалось. Глаз на бегу автоматически отмечал какие-то интересные моменты, и они исчезали куда-то - ему тогда казалось, что все увиденное на бегу все равно запомнится накрепко. А вот не вышло…
Его Татьяна с собачонками давно ушли вперед, а он все замедлял и замедлял шаги. Может быть, впервые в своей, всегда такой торопливой жизни, Петров почувствовал и осознал это удовольствие неторопливой, медленной ходьбы по зеленой тенистой аллее красивого парка, когда ты вдруг понял, что за плечами уже много достойных дел, можно, наконец, сбавить шаг и просто вот так двигаться потихоньку, думать о жизни и любоваться зелеными пейзажами с обеих сторон и мелькающими за деревьями дворцами и костелами.
Петров не хотел вспоминать сейчас их названий и историй. Он со странным, давно не испытанным удовольствием присматривался то к одному дереву, то к другому, то к нежной траве по обеим сторонам аллеи. То отыскивал взглядом ушедшую вперед супругу с песиками и улыбка сама собой то и дело возникала на губах. В этот солнечный летний день он, может быть, впервые в жизни понял, что счастье - это когда можно просто вот так, спокойно, идти по залитой солнцем аллее Александрии, никуда не торопясь, с удовольствием оглядывая окружающий тебя зеленый мир, деревья и кусты и опасаясь лишь того, чтобы супруга со своими собачонками не затерялась в огромном этом парке - ищи их потом!
Правда, в конце прогулки нашему художнику подумалось, что вот такое глубокое удовольствие от созерцания окружающей тебя природы может испытывать лишь человек, достаточно успевший сделать в жизни. И даже почти придумавший композицию ближайшей будущей картины…
Выработанная еще в далекой юности привычка вечно подгонять себя в любом деле, даже во время отдыха, так и оставалась в нем, не позволяя полностью расслабляться даже на небольшой прогулке…