Виктор ФЕДОТОВ
Я ЕСМЬ
Человек обыкновенный,
знал и тьму и свет,
в основном военный,
лишь потом поэт.
Был дарован мне судьбою
выбор невелик:
приготавливаться к бою,
ждать годами книг.
Принимал и мир и войны
как Всевышний перст,
и несуетно, спокойно
нес и меч и крест.
ПРИКАЗ 227
Как узнать: где свет, где темь,
был Главкома железный приказ,
приказ двести двадцать семь,
как его проклинали подчас.
В сатанинском огне Сталинград,
Волги берег рушился вдрызг,
и нельзя сделать шага назад,
это было как риск.
Не сломил врага, наперед
знай неписаный приговор,
будешь списан в расход,
лязгнет глухо затвор.
Приказ стойкость души пытал,
не щадил я себя не раз,
сам к себе беспощадным стал,
очень правильным был приказ.
* * *
Я тем завидую,
Кто жизнь провел в бою.
С. Есенин
Убрали рожь и по стерне
пройдется острый плуг.
Начнется поля новый круг
заведомый вполне.
Перемешалось всё в стране,
смотрю: где враг, где друг,
не выпал чтобы жребий вдруг
перевернуться мне.
Присяге преданный солдат
на чуждый не пошел парад,
и всё ж не в стороне.
Себя не мыслю не в строю,
я жизнь свою провел в бою,
не уподобился стерне…
* * *
Я в этот город ни одной ногой,
я для него пришелец и изгой,
он много лет меня не признает,
лицом к лицу не узнает
меня, кто рвал с боями
адский круг,
чтоб город жил
и зеленел чтоб луг;
или на память город стал тугой,
мил для него кто-то другой.
Никто не ждет в том городе меня,
чтобы пригреть у своего огня.
Печалям не видать конца моим,
мною спасенный город
стал чужим.
ПАМЯТИ КРОНШТАДТЦА ПОЭТА ГУМИЛЕВА
Предателем назвал Багрицкий
вдогонку смерти Гумилева
от пули выделки чекистской,
назвал, не взвесив слова.
Убили русского поэта
под хохот Люцифера,
сословная решала мета,
погоны офицера…
Поэзии высокой завязь
цветет прекрасно снова,
ничтожна потайная зависть
пред славой Гумилева.
В НОВОГОДНЮЮ НОЧЬ
Борису ОРЛОВУ
Мне улыбнулась Богородица
с иконы предков на стене,
красиво звезды хороводятся
в незанавешенном окне.
Смотрю на небеса и мне
только чего не нагородится,
припомню небо я в огне,
еще война за мной охотится.
Неделя лишь до Рождества,
полна природа торжества,
не за горами обновленье.
Как новогоднее вполне
преподнесла икона мне
многозначимое явленье.
* * *
На площади шумит народ,
власть человека ущемила,
поистине клопиный род
пригрелся у кормила.
На невском пятачке был дом
растерзан, стены уцелели,
восстановили дом, с теплом
клопы повыползли из щели.
Ни мощь снарядов, ни мороз
не выкурили их в блокаду;
неистребимый кровосос,
не знающий преграду.
* * *
В войну не все кресты носили
с младенчества крещенные,
не мысля о Небесной силе,
той силою спасенные.
Крест не ношу я и сейчас,
но с думой о Христе
я сораспятым на кресте
свой встречу смертный час.