Российский флот в Восточной войне

Император Николай I свое отношение к флоту высказал уже через две недели после драматического восшествия на престол. Он заявил, что Россия должна иметь флот третий по силе после английского и французского и сильнее объединенного флота двух любых других государств.
Через 20 лет, к концу 40-х годов в России был создан мощный парусный деревянный флот, который по количественному составу и боевой подготовке представлял собой грозную силу. Особенно высоким уровнем совершенства отличался Черноморский флот, созданный Лазаревым. Принимались также меры по оснащению флота пароходами, в том числе, парусно-винтовыми кораблями. В Севастополе было выбрано место (к западу от Лазаревского адмиралтейства) и принято решение о строительстве пароходного завода. В Николаеве началось строительство винтовых линейных кораблей «Босфор» (переименованный позже в «Синоп») и 135-пушечного «Цесаревич».
Несмотря на существенное отставание в наращивании количества винтовых кораблей в составе флота, он играл очень важную роль в мировой геополитике:
- Российский флот безраздельно господствовал на Балтике и Черном море, надежно закрывая рубежи страны от агрессии с этих направлений со стороны сопредельных государств;
- за последние 50 лет флот приобрел бесценный опыт плавания в Мировом океане, совершил ряд выдающихся географических открытий, что также имело важнейшее значение;
- впервые в дальневосточных морях собрался целый отряд российских кораблей под командованием адмирала - эскадра Путятина, целью которого было закрепление положения России в этом регионе - зоне алчных колониальных интересов тех же Англии и Франции;
- особое напряжение вызывала возможность российского правительства взять под контроль черноморские проливы или хотя бы восстановить режим свободного прохода военных кораблей в соответствии с договором 1833 г.
Вместе с тем, 40 лет Россия не вела войн с равным себе противником. Это не могло не сказаться на состоянии ее армии и вооружения. В сложившейся обстановке для Англии и Франции открывалась возможность использовать российско-турецкий конфликт, связанный с притеснениями православного духовенства и населения в Иерусалиме, для нанесения военного поражения России с приморских направлений.
В соответствии с этим Российский флот должен был стать объектом первого и главного удара со стороны претендентов на гегемонию в Европе. Тем более что для них наиболее эффективными были действия именно с морских направлений.
Разгром Российского флота не только закрывал России выход в Мировой океан, свертывал ее морскую торговлю, лишал возможности эффективно влиять на европейские дела, прежде всего на Балканах, но и давал возможность оттеснить ее от берегов прилегающих морей, открыть ее рубежи с этих направлений, - словом, отбросить ее в геополитическом плане чуть ли ни к допетровским временам. В июле 1853 г. на Спитхедском рейде в присутствии королевы и всего дипломатического корпуса были проведены маневры английского флота: паровая эскадра разгромила условного противника - «русский флот». Очевидно, что основной удар должен был быть направлен на Черноморский флот.
Примечательно, что у Николая I существовал план: после отказа турецкого правительства удовлетворить требования, предъявленные посольством Меншикова, высадить десант в Константинополь. Предполагалось высадить 16 тыс. пехоты, две сотни казаков и 32 орудия. Нет сомнений, что Черноморский флот блестяще справился бы с этой задачей. Фактически именно такой десант эскадра Нахимова высадила в сентябре 1853 г. на Кавказское побережье. Однако МИД и военное ведомство отвергли этот план.
По существу, в течение года со стороны России не было предпринято каких-либо активных действий с решительным результатом, не считая, конечно, Синопа. Но Синоп только лишний раз убедил коалицию в необходимости решительных действий. В результате в их распоряжении оказалось достаточно времени, чтобы сосредоточить сначала в Галлиполи, а затем в Варне огромный флот (89 военных кораблей и 300 транспортов), включая винтовые линейные корабли, и армию вторжения.
После вывода российских войск из Молдавии и Валахии у союзников открылась возможность провести по предложению ген. Раглана десантную операцию в Крыму и лишить Черноморский флот его базы - Севастополя. Успех операции определили неожиданность проведения и скрытность подготовки, а также широкое использование возможностей парового флота в десантных операциях, о которых М.П.Лазарев писал еще в 1845 г. Причем, высадка производилась в течение 6 дней без какого-либо серьезного противодействия с нашей стороны.
Это была беспрецедентная по масштабам десантная операция - подобной не было чуть ли ни до второй мировой войны. Тем не менее, в конечном счете Черноморский флот, пусть не в открытом море, а в собственной базе, выполнил свою главную миссию - не допустить противника в пределы страны. В Севастополе был перемолот наступательный потенциал интервентов. До самого конца активно участвовали в обороне корабли. Особенно отличился отряд пароходов под командованием Г.И.Бутакова.
Решающую роль в обороне Севастополя сыграли стойкость и мужество солдат и матросов, их способность совершать, казалось бы, невозможное в самых тяжелых условиях. Вспоминая о своих плаваниях адм. И.С.Унковский говорил: «Неоценимые качества русского матроса ярче и ярче выступали по мере набегавших испытаний, как будто самые способности его росли одновременно с опасностью и необходимостью». Конечно, потеря Черноморского флота стала тяжелым моральным ударом для русского общества. Но факт, что годы его жизни в том виде, в котором он существовал, уже были сочтены историей.
Не добился англо-французский флот успеха и на Балтике. Здесь в отличие от ситуации с паровым флотом решающую роль сыграл научно-технический потенциал страны. Благодаря тому, что инженерами и учеными, в том числе академиком Якоби, был разработан целый ряд конструкций якорных мин, балтийские моряки впервые в мировой практике осуществили массовую постановку минных заграждений. Около 1000 мин было поставлено на подступах к Свеаборгу, а на подступах к Кронштадту 12 заграждений из 1865 якорных мин.
В кампанию 1855 года на подходе к Кронштадту подорвались 4 союзных парохода. В том числе флагманский пароходо-фрегат «Мерлин», на котором находились английский и французский адмиралы. Французский адмирал Пено доносил: «Мы стоим против неприятеля, деятельного, умеющего усиливать свои средства и наносить нам вред». А известный английский адмирал Непир, который грозился разрушить Петербург и увезти «Медного всадника», докладывал в Адмиралтейство: «Подходы к Кронштадту сильно защищены адскими машинами».
Не имели военного значения и действия английского флота в Белом море. Это был просто пиратский набег на Соловецкие острова и не защищенные населенные пункты на побережье.
С начала 1840-х годов в Азиатско-Тихоокеанском регионе были сосредоточены значительные военно-морские силы Англии и Франции, которые являлись главным инструментом агрессивной колониальной политики, проводимой там этими государствами. Они безраздельно господствовали на море и были готовы к пресечению какой-либо активной деятельности России в регионе. Присутствовавшие там российские корабли, прежде всего отряд вице-адмирала Путятина, представлялись для них легкой и желанной добычей. В дополнение к ним в Кальяо к началу войны сосредоточивалась англо-французская эскадра адмирала Прайса. Со своей стороны российское правительство направило в регион фрегаты «Диана» и «Аврора». Фактически с момента прибытия в июне
1853 г. фрегата «Паллада» и шхуны «Восток» в Гонконг, российские корабли постоянно находились под угрозой внезапного нападения превосходящих сил неприятеля.
В этих условиях Путятин неуклонно продолжал решение главной задачи своей миссии - ведение переговоров с представителями японского правительства в Нагасаки о заключении договора о торговле и границах. Чтобы не быть застигнутыми врасплох, его корабли регулярно заходили в Шанхай и другие порты для получения информации о ходе событий в Европе, и при этом стремились не задерживаться вблизи английских и французских кораблей, которые внимательно следили за ними. И.А.Гончаров писал в письме из Нагасаки: «Если правда, что в Европе война, то нам придется тоже уходить отсюда на время или в Ситху, или в Калифорнию, иначе англичане, пожалуй, возьмут нас живьем. А у нас поговаривают, что живьем не отдадутся, и, если нужно, то будут биться, слышь, до последней капли крови».
Предполагалось с началом войны предпринять крейсерство против торговых судов неприятеля у берегов Австралии, а затем уйти в Русскую Америку. Но из Петербурга пришло указание всем российским кораблям собраться в Амурском лимане. Как раз по дороге туда «Паллада» впервые произвела инструментальную съемку восточного берега п-ва Корея, которая в истории флота считалась главным достижением ее плавания.
Уже в Татарском проливе произошла встреча со шхуной «Восток», и стало известно, что почти два месяца идет война с Англией и Францией. Путятин пригласил к себе командира фрегата Унковского и второго члена дипломатической миссии Посьета и в присутствии Гончарова при условии сохранения тайны было принято решение: в случае встречи с пароходом, так как противостоять ему или уйти от него нет возможности, то сцепиться с ним и взорваться.
Однако все корабли отряда благополучно собрались в заливе Де- Кастри в Татарском проливе. Туда же на смену «Палладе» пришел в июле фрегат «Диана», только что построенный в Архангельске по ее чертежам. А еще в июне в Петропавловск пришла «Аврора». В апреле она в те самые дни, когда Англия и Франция объявили России войну, ушла из Кальяо буквально из-под носа сторожившей ее эскадры Прайса. Это были фактически последние дальние плавания чисто парусных кораблей Российского флота.
Основной удар союзного флота на Дальнем Востоке был направлен против Петропавловска - главной базы Российского флота. Именно там базировались российские корабли, совершавшие плавания в Тихом океане, в Русскую Америку, а также во время кругосветных плаваний. Туда 17 августа пришла эскадра Прайса, имея на борту специальный отряд морской пехоты, вооруженный штуцерами. Флагманским кораблем эскадры был фрегат «Президент», по чертежам которого строилась «Паллада». Но здесь союзников ждало горькое разочарование. Застать защитников врасплох не удалось. Прайс столкнулся с хорошо организованной обороной, ключевым звеном которой была упущенная им «Аврора». Разочарование, по-видимому, было столь велико, что на следующий день он застрелился. Командование перешло к французскому адмиралу Депуанту. Героическая оборона Петропавловска - отдельный рассказ. После 10-дневной осады англо-французская эскадра с позором покинула Авачинскую бухту. Произошло это накануне высадки союзников в Евпатории.
Путятин, между тем, продолжал свою активную дипломатическую деятельность. В декабре он, несмотря на военную опасность, пришел на «Диане» в Хакодате, а затем перешел в Симоду. Там «Диана» попала в свирепый тайфун, в результате которого 5 января 1855 г. затонула. Тем не менее 25 января Путятин заключил Симодский договор - первый договор с Японией. Цели союзников достигнуты не были. Россия укрепила свое положение на Дальнем Востоке. Но этот договор имел огромное значение не только для России. Голландец Зибольд, который провел в Японии 7 лет, узнав о переговорах Путятина, писал: «Честь мирного склонения Японского правительства на столь богатую последствиями меру единодушно и справедливо приписывается русской экспедиции под начальством адмирала Путятина».
В полной мере эти последствия проявились уже в наше время, когда Япония стала мировым лидером в области высоких технологий.
Решающую роль в успешном противостоянии Российского флота превосходящим силам союзников на Дальнем Востоке принадлежит выдающимся географическим открытиям экспедиции Невельского: вход в Амурский лиман, проход между Сахалином и берегом (пролив Невельского), залив Хаджи, названный Императорской Гаванью. Эти открытия, которые на время войны сохранялись в тайне, явились важнейшим стратегическим преимуществом Российского флота.
Когда стало известно, что союзники готовят в Петропавловск огромную эскадру из 26 кораблей, включая 84-пушечный линейный корабль «Монарх», контр-адмиралу Завойко было передано приказание оставить гавань, эвакуировав гарнизон и все имущество. В начале апреля, не дожидаясь подвижки льда, с неимоверными усилиями прорубив проходы до чистой воды, корабли ушли, не оставив ничего, кроме голых срубов. В тяжелых погодных условиях, благополучно миновав передовые корабли союзников, 5 мая все корабли «малой эскадры» Завойко собрались в заливе Де-Кастри. Надо было ждать вскрытия льдов в Амурском лимане.
Англо-французская эскадра, не обнаружив никого в Петропавловске, бросилась в погоню и металась по всем прилегающим морям в поисках российских кораблей. Наконец адмирал Стирлинг с основными силами зашел на отдых в Хакодате, а коммодора Элиота с отрядом из 3 кораблей направил в Татарский, как он считал, «залив». В заливе Де-Кастри Элиот обнаружил российские корабли, но после короткого боя отвел свой отряд в ожидании подкрепления. Когда же усиленная эскадра вернулась в Де-Кастри, российских кораблей там уже не было. Как только позволила ледовая обстановка, они под прикрытием тумана скрылись в Амурском лимане.
В итоге Российский флот на Дальнем Востоке остался неуязвимым для неприятеля, нанес ему два чувствительных поражения в Петропавловске и в Де-Кастри и продолжил в нарастающем объеме активную деятельность в регионе.
Таким образом, можно утверждать, что в Восточной войне Российский флот выполнил стоящие перед ним стратегические задачи.
Уже в 1857 году из Кронштадта на Дальний Восток вышел отряд только что построенных парусно-винтовых клиперов и корветов и вслед за ними парусно-винтовой фрегат «Аскольд». Все они вошли в состав Сибирской флотилии. В ее состав вошел также пароходо-корвет «Америка», построенный в Нью-Йорке. Флотилия обеспечивала ведение переговоров и заключение ряда важных договоров с Китаем и Японией, а также проводила исследование и освоение побережья Приморья. В 1860 году был основан пост Владивосток и в целях «ограждения политических и промышленных интересов России в водах, омывающих наши владения на Тихом океане, а также в Японии и Китае...» было сформировано постоянно действующее соединение флота - Тихоокеанская эскадра. Эскадра обеспечивала военное присутствие России в Тихом и Индийском океанах.
В 1863 г. после подавления Польского восстания вновь возникла угроза войны с Англией и Францией. В связи с этим в Вашингтоне было сделано официальное заявление: «Истинный повод этих держав (Англии и Франции) остается тем же, каким был во время недавней борьбы их с Россией, именно задержать громадный прогресс этой империи и тем самым добиться соответствующего усиления собственного влияния и могущества в Европе».
В 1863-64 годах состоялась Американская экспедиция Российского флота. Две эскадры пришли в Нью-Йорк и Сан-Франциско, оказав поддержку Северу в Гражданской войне с Югом. Но у командующих эскадрами была еще инструкция, пункт 3 которой гласил: «Цель направления вверяемой Вашему начальству эскадры состоит в том, чтобы в случае предвиденной ныне войны с западными державами действовать всеми возможными и доступными Вам средствами против наших противников, нанося посредством отдельных крейсеров наичувствительнейший вред и урон неприятельской торговле или делать нападения всею эскадрой на слабые и незащищенные места неприятельских колоний».
Российский флот продолжал нести боевую службу в Мировом океане.