Контр-адмирал П.Н. Романенко более 20 лет прослужил на лодках СФ, пройдя все командир эскадры ПЛ. Богатый опыт подводной службы он позднее передавал слушателям Высших специальных офицерских классов ВМФ и Военно-морской академии.

Контр-адмирал П. Н. Романенко более 20 лет прослужил на лодках СФ, пройдя все командные должности, от командира ЭНГ до командира эскадры ПЛ. Богатый опыт подводной службы он позднее передавал слушателям Высших специальных офицерских 'классов ВМФ и Военно-морской академии. Свою большую жизнь и службу Петр Николаевич обобщил в личных воспоминаниях, которые имеет намерение опубликовать. Читателю предлагаются фрагменты из этих воспоминаний. Может быть, они заинтересуют тех. кто поможет издать подготовленный объемный труд известного адмирала.

В феврале 1969 года я, после двух лет исполнения должности начштаба эскадры, был назначен командиром эскадры ПЛ СФ, сменив на этом посту контр-адмирала С. Г. Егорова. Как говорится, на мою голову свалилась не только большая мера ответственности, но и забота о солидном хозяйстве. Две плавбазы, ПКЗ и береговая база обеспечивали почти полсотни подводных лодок, сведенных в четыре бригады. И хотя многое мне было знакомо и изучено ранее, высокая начальственная должность ко многому обязывала, начиная с решения бытовых проблем: плохое отопление лодок и жилых помещений, наших квартир. По мере роста строительства в Полярном стало не хватать воды. Извечной сложностью оставался жилищный вопрос. Обращаясь сейчас к тем годам, я с большой теплотой вспоминаю сослуживцев, с честью выполнявших свой служебный долг на боевых дежурствах, в долгих походах, неся боевую службу, и их семьи, стоически переносившие все трудности. Вскоре я получил контр-адмиральское звание. Вместе с начальником политотдела капитаном 1 ранга И. Ф. Аликовым задумали попробовать решать бытовые проблемы через секретаря обкома Коновалова, так как бедная МИС флота мало чем могла помочь.

Коновалов, как было заведено в советское время, являлся главной фигурой в области и на просьбу о выделении подводникам труб для воды, пара и канализации, приказал своим службам выдать нам необходимые трубы. Всякое начало моей хозяйственной деятельности не могло заслонить главной обязанности командира эскадры - обеспечение боевой готовности и боевой службы. Наши лодки 641 проекта вышли в Средиземное море, группа из бригады капитана 1 ранга В. Д. Шакудо несла там службу несколько месяцев. Этому комбригу я доверил, одному из первых, осваивать Средиземноморский театр, где до сей поры хозяйничали разнородные силы 6-го флота США.

Владимира Дмитриевича отличали такие качества, как находчивость и решительность. Помнится его. буквально героический поступок во время ЧП на одной из лодок бригады. Время было обеденное. Прибегает в каюткомпанию ПКЗ мичман и докладывает о пожаре в первом отсеке на Б-130, стоявшей у борта плавказармы. Услышав такое тревожное сообщение, В. Шакуло выскочил наверх и прямо с борта ПКЭ прыгнул на мостик лодки, где находилась лишь нижняя вахта. Объявив вахте тревогу и согласовав машинный телеграф, он дал ход электромоторами, порвав швартовые, полным ходом срочно отошел от ПКЗ на выход из Екатерининской гавани. У всех нас еще свежа была в памяти катастрофа Б-37 в 1962 г., когда во время взрыва боезапаса в первом отсеке стоящей у пирса лодки получили тяжелые повреждения .сразу две ПЛ и погибли свыше ста моряков. Комбриг в одно мгновение оценил, к чему может привести пожар в торпедном отсеке, и решил выводить лодку подальше от причалов и жилых домов. Я догнал на катере лодку далеко от базы. Входной носовой люк был Отдраен, и из него шел черный дым. Шакуло доложил: "В первом отсеке загорелся индивидуальный спасательный аппарат, его выбросили за борт, сейчас отсек вентилируется". Пожар возник из-за небрежности рулевых, производивших регламентные работы со шпилевым устройством и оставивших включенным пакетник шпиля, от перегрева которого и загорелась лямка ИСА. Хорошо, что в аппарате не воспламенилось регенеративное вещество. Тогда последствия страшно было бы вообразить, ведь рядом в отсеке еще и лежали густо смазанные боевые торпеды. То был настоящий подвиг офицера, об этом я не преминул объявить всему личному составу, одновременно указав к чему может привести невыполнение инструкций по обслуживанию оружия и технических средств. Подтверждением этому был и случай возникновения пожара в аккумуляторных отсеках на одной из лодок во время, зарядки батареи, тоже в базе. Ночью, получив об этом доклад, я помчался на пирс, туда же прибежал флагмех капитан 1 ранга Э. Кульницкий. Он, осмотрев лодку, доложил о сильном задымлении 2 и 4 отсеков. Из них вывели электриков, по моему приказанию в каждый подали по два баллона с углекислотой, с открытыми запорными вентиля-ми и загерметизировали. За температурой отсечных переборок установили наблюдение. Такое решение одобрил и прибывший к месту пожара начальник технического управления флота контр-адмирал Ю. Зандерман. Через 25 часов, открыв переборочные двери" обнаружили лишь незначительные выгорания деревянных переборок, других особых повреждений технических средств не было. Восстановительный ремонт провели своими силами. Причина аварийной ситуации, происшедшей по вине личного состава, оказалась простой. - неправильное вентилирование батареи и не включенные приборы окисления водорода. В июле 1969 г. в Полярный прибыл Главнокомандующий ВМФ Адмирал Флота Советского Союза С. Г. Горшков. После его встречи, на переходе он задал мне вопрос: "Как Вы смотрите на длительное несение боевой службы в Средиземном море составом бригады во главе с комбригом и его штабом?". Я ответил, что надо все просчитать. Несколько дней в штабе эскадры велась целая научно-исследовательская работа. Пришлось учитывать массу обстоятельств, связанных с длительной эксплуатацией оружия и механизмов лодок вдали от основного пункта базирования, условиями для отдыха и смены личного состава и др. Когда мы изложили графически всю напряженность боевой службы бригадой, с учетом всех сопутствующих обстоятельств и условий, то оптимальный средиземноморский цикл получался не менее девяти месяцев. Сделал доклад командующему СФ адмиралу С. М. Лобову, тот главкому. Последний уточнил: "А каковы предложения командира эскадры по отдыху экипажей?".

Рассматривалось несколько вариантов. Остановились на замене основного экипажа, на время отдыха и послепоходового ремонта, резервным экипажем. Отдых подводников организовать на юге в нашем санатбрии, туда же доставлять семьи офицеров и мичманов. Главком все это одобрил, первой по такому плану выходила бригада лодок под командованием капитана 1 ранга И. Н. Паргамона. Переход решили совершать в надводном положении, в походном порядке двумя колоннами. Главком ВМФ разрешил мне выходить в качестве флагмана на ПБ-82 вместе с комбригом и походным штабом. Погода в конце года штормовая, до Фарерских островов шли при волнении до 8-9 баллов, выбирая курсы под углом 15-20 градусов к волне, скорость при этом была чуть более 3 узлов. Из-за нарушения графика движения пришлось скорректировать время прохода Гибралтарского пролива. На переходе на одной из лодок мощной волной сильно ударило об ограждение рубки вахтенного офицера старшего лейтенанта Самсонова. В результате была разбита коленная чашечка ноги. Потребовалось госпитальное лечение. Доставка больного на борт плавбазы, при сильном не утихающем шторме потребовала сложных маневров и использования подъемного крана плавбазы.

С подходом к Гибралтару погода немного улучшилась, Новый, 1970, год мы встречали в Средиземном море.

Часть лодок прямо пошла в назначенные районы, плавбаза с двумя единицами встала на якорь у алжирского побережья.

Весь наш переход, а тем более появление целого соединения подлодок в Средиземном море, заметно озадачило командование ОВМС НАТО и 6-го флота США. Постоянное наблюдение за действиями отряда сменилось попытками установления контроля за каждой лодкой. В новогоднюю ночь к месту нашей якорной стоянки подошёл американский крейсер и фрегат. На левом борту крейсера был лозунг с новогодним поздравлением. Эта "любезность" подкрепилась активными действиями противолодочной авиации, нагло зависающими вертолетами почти над мачтами плавбазы. В районах погружения лодок мы были вынуждены их прикрывать и обеспечивать отрыв от сил ПЛО. Через двое суток моя группа (ПБ и 2 ПЛ) снялась с якоря, в сопровождении двух кораблей США. Через сутки "совместного" перехода, дал на крейсер семафор: "Погружаю лодки под перископ на один час, не мешайте моим действиям". В ответ получил: "Гут". Лодки удифферентовались и по заранее оговоренному плану приготовились уходить на глубину, а мы на плавбазе изготовили 50 пробитых банок регенерации. По моей команде обе лодки погрузились, ушли на свои глубины, поднырнув под плавбазу. Мы же, дав ход 3 узла, с борта набросали банки регенерации, которые создавали маскирующее поле возмущенной среды. Этот способ позволил лодкам оторваться от конкретного слежения и следовать в свой район. Так на практике проверялись новые тактические приемы, в последующем они пригодились и другим группам. Ночью над плавбазой летали самолеты ПЛО, освещая местоположение и палубу сильными прожекторами, в ответ мы использовали ракетницы, что не нравилось "наблюдателям".

Обстановка в ту пору в Средиземноморском регионе была напряженная, при постоянной военной конфронтации между Израилем и Египтом.

Подводные лодки СФ внесли достойный вклад в достижение стратегического паритета в то сложное время противостояния и "холодной войны".