|
Евгений Игнатьевич Сигарев родился 1 июня 1928 года в г.Рубцовске Алтайского края. В 1943 году окончил в Омске семь классов средней школы, а в 1946 г. - с золотой медалью Ташкентское суворовское военное училище. Затем была учёба в Высшем пограничном училище и на Высших специальных офицерских классах. С 1950 по 1970 гг. Сигарев служил на офицерских должностях на Балтийском, Северном и Тихоокеанском флотах. В июне 1970 г. с должности командира пограничного сторожевого корабля "Воровский" уволился в запас. Затем работал капитаном-наставником в управлении тралового и рефрижераторного флотов Камчатрыбпрома, старшим литсотрудником газеты "Камчатская правда", старшим редактором камчатского отделения Дальиздата, военным руководителем средней школы в Петропавловске-Камчатском.
Стихи начал писать будучи воспитанником суворовского училища. Первая публикация относится к 1946 году. В 1947-50 гг. посещал литературное объединение при газете «Красная звезда» (Ленинградское отделение), которым руководили в то время поэты Всеволод Рождественский и Илья Авраменко. В 1950-56 гг. трижды удостаивался первой премии на литературных конкурсах, проводимых журналом «Пограничник» и окружными газетами. С 1959 года связал свою судьбу с Камчаткой. Сигарев - участник семинара молодых писателей Дальнего Востока и Восточной Сибири 1965г., недели поэзии северо-востока 1966 г., всесоюзного семинара писателей-маринистов 1973 г. С 1966 года до создания Камчатской писательской организации в 1975 году - председатель областного литературного объединения, а затем (с 1982 г.) руководил областным литературным объединением при писательской организации «Земля над океаном». Стихи Евгения Сигарева в разные годы публиковались в центральных и областных журналах и газетах. Он - соавтор ряда коллективных сборников, автор не
скольких книг стихов. Являлся членом Союза писателей СССР, а ныне член Союза писателей России.
Основные публикации: книги стихов: «Улица уходит в океан» (Владивосток, 1969), «Фарватер» (Москва, 1977), «Тепло полярного сияния» (Петроп.-Камч.,1979), «Шелест пены штормовой» (Петроп.-Камч.,1984), «Иду на голос человека» (Петроп.-Камч., I995), «Гнездовье Кухта» (Петроп.-Камч., 1997), «Приемлю жизнь, как благодать» и «Честь имею» (Тверь, I999)
Песни войны
Ловлю себя на этом не впервые:
Затерянные в модных голосах
Едва услышу песни фронтовые -
И почему-то слезы на глазах.
Едва ударит медь в победных маршах,
И словно я виновен без вины
За каждого из без вести пропавших,
За всех не возвратившихся с войны.
Те песни так нам дороги не тем ли,
Что в бой вели, гвардейцев окрыля?
Их, молодых, прикрывших эту землю,
Собой прикрыла русская земля.
Распаханы прифронтовые дали.
Но сыновья седые тех солдат
Хранят в ларцах посмертно
их медали
И песни их пожизненно хранят.
Они с эстрад нахраписто не рвутся,
Их лучше слушать сердцем в тишине...
Видать, мне так с войны
и не вернуться,
Хотя я, малец, не был на войне.
Баллада о Соленом озере
1.
Вода отливает берёзово.
На мысе входном - валуны.
Бессонно Соленое озеро -
Безвестная бухта страны.
По гальке дорожек укатанных,
Тяжелый от горьких седин,
Военного времени катерник
Приходит
на берег
один.
В парадной тужурке,
При кортике
Стоит он у края земли.
Отсюда «морские охотники»
В поход на Курилы ушли.
Тремя ограничены сутками
Патроны, вода, провиант.
Дымил в рукава самокрутками
Навек уходящий десант.
Десант, не окуренный порохом,
От скаток солдатских горбат.
Ребята пострижены бобриком,
По каске в руках у ребят.
Броняшками иллюминаторы
Прикрыты от пуль и от брызг.
А завтра состарятся матери,
Над бухтой взойдет обелиск.
2.
Вскипают буруны над мелями.
В Курильском проливе туман.
Японские доты нацелены
В рассветный глухой океан.
Фигурки на палубах вылепив,
Ночь выстыла.
Время к пяти.
Шлепками от катерных выхлопов
Ведется прокладка пути.
И вот За командами быстрыми
В прибой
с полубака прыжок.
И трассер от первого выстрела
Безмолвие свистом прожег.
В накате, бурлящем от ватников,
С бортов обходя катера,
Зеленые каски десантников
На берег выносят «ура».
Радист надрывается с флагмана:
«Восьмерка, восьмерка, на связь...»
Но с треском влетает расплавленно
В артпогреб «восьмерки» фугас.
Плывут бескозырки матросские,
И строг командир, как устав:
Убитый,
Он медлит на мостике,
Машинный обняв телеграф.
Погибший назад полмгновения,
Он, мертвый, команду дает:
Он ручки
В последнем падении
Срывает на «полный вперед».
И сняли фуражки на флагмане.
А катер, тараня волну,
Как с песней,
С гудением пламени
Идет навсегда в глубину.
Летит донесение позднее -
О высшей награде запрос.
Всё помнит Соленое озеро,
От вдовьих соленое слез.
3.
Он глаз не стыдится внимательных.
Он, плача, трясет головой,
Военного времени катерник,
С «восьмерки» последний живой.
От залпов всё больше дистанция.
Ребят не поднимешь со дна.
Он гладит печальными пальцами
Гранитные их имена.
России святые окраины
Ему без бинокля видны.
Медаль «За отвагу» надраенно
Сверкает осколком войны.
В парадной тужурке,
При кортике,
Он видит, как в дальней дали
Уходят «морские охотники» -
Высокой судьбы корабли.
Им курсы нелегкие выпали.
Продуты Курильской грядой,
В атаку зеленые вымпелы
Бессмертно летят над водой.
Взошел обелиск над березами.
Цветы на граните красны.
На страже Солёное озеро -
Надёжная бухта страны.
Камчатка
И.А.Смирнову
Форштевень в океан
врубив рискованно,
Вулканами, как трубами, дымя,
К материку кормою ошвартована
Продутая тайфунами земля.
Она привыкла
к корабельной выправке,
Авралами и штормами горда.
И звонко,
Словно якорь-цепь при выборке,
Надраена Курильская гряда.
Её цунами пробуют ударами
И опрокинуть угрожают льды,
Но флаг восхода вовремя,
Как в армии,
Ползёт по параллели из воды.
Того гляди,
Винтами великаньими
Швартовный обрубив меридиан,
Она турбинно загудит вулканами
И выйдет
по тревоге
в океан.
Первый снег
А он не теплым был и не пушистым,
Хлестнувший с маху первый снегопад.
На все лады склоняемый радистом,
Орал эфир, хрипящий невпопад.
Ослеп и сник сконфуженно локатор,
Гася экрана белое пятно.
Нас выследил норд-ост,
как провокатор
Из кадров довоенного кино.
Шипя, летела через мостик пена.
Гудела мачта, не суля добра.
И, как в падучей, дергалась антенна,
И штормовые рвались леера.
Когда волна на палубе покатой
Кого-то окатила с головой,
Хоть охать не положено по штату,
Не удержался, охнул рулевой.
А первый снег шрапнелью окаянной
Гвоздил вслепую Берингов пролив.
И кувыркались черные бакланы,
Как руки, смертно крылья заломив.
Потом, трезвоня о морском призванье,
Вам кто-то передаст из третьих рук,
Как грохнул якорь
в бухте без названья,
Упав со звоном на Полярный круг.
Как шла шуга вдоль якорной стоянки,
Как мы глотали чай без сухарей.
Потом нам снились пушкинские санки
И снег в огнях дворцовых фонарей.
Эхо
Памяти Анны Герман
Пока зеленые кувалды
Вбивал нам в борт ледовый шторм,
И вой винтов глушил команды
И чей-то крик про рыбий корм,
Прорвав магнитных бурь напасти
И пеленгатора накал,
На грани счастья и несчастья
Тот голос в рубке возникал.
На пять минут зайдя к радистам
И расстегнув реглан в тепле,
Я становился самым чистым
И самым честным на Земле.
Мы умолкали чин по чину.
Мы рвали в брызги лёд тугой,
На всё готовые мужчины
Во имя женщины такой.
На глыбы Арктика кололась.
Шли ледоколы на таран.
И поворачивал на голос
Судов полярный караван.
И были мы в пути едины,
И не меняли курс назад.
Теперь совсем иные льдины
Иной пробоиной грозят.
Но песня спетая не спета,
Жива сегодня, как вчера.
Она, как верность,
Как планета,
Висит на лучике добра.
В оркестре лет,
В струне гитарной
Осталось эхо навсегда.
И слышно до звезды Полярной:
«Гори, сияй, моя звезда».
* * *
Где она сегодня,
Бригантина?
На какой откликнулась пароль?
Снова на меня по воле Грина
Солнечная глянула Ассоль.
Зря не верил в сказки и приметы.
Вот они -
Смотрите! -
Чудеса:
В бухту заплывают из рассвета
Утренних туманов паруса.
На вершинах сопок и вулканов
Вспыхивают алые снега.
По весне
В биноклях капитанов
Шало вырастают берега.
Штурман створы пеленгует пылко,
Мачты романтически скрипят...
Выпустили джина из бутылки,
Не заманишь пряником назад...
Мир устал от шумного, от броского.
Диско-ритмы строятся во фронт.
Но цветные штормы Айвазовского
Яростно зовут за горизонт.
Шквал со свистом выгибает реи.
Жены письма шлют на край земли.
По маршруту капитана Грея
Держат курс
Ровесники мои.
Не поверю,
Что к лицу седины,
Шрамы и прожитые года!
Вот и перечитываю Грина,
Хоть Ассоль не встречу никогда.
* * *
Подводила брови,
Время тратила,
Делала прическу напоказ.
Со значеньем на моём фарватере
Выставляла мины женских глаз.
Тут зевни -
Два взрыва вспыхнут пятнами,
И спасти корабль не хватит сил.
...Мины оказались не контактными.
Не взорвался.
Рядышком проплыл. |
