Ходили мы походами...

«Здравствуйте, уважаемые работники «Морской газеты»!
Пишет Вам бывший старшина 2 статьи Боярский Чеслав. Разрешите поздравить Вас с праздником - Днем Военно-Морского Флота и пожелать всем хорошего здоровья, успехов в работе, благополучия, всего самого доброго.
Написать Вам меня подвигло то обстоятельство, что в этом году, в ноябре месяце исполняется 40 лет с того дня, как уволился в запас после службы на корабле. А служил я на базовом тральщике «БТЩ-518». «Пахари моря», как их называют и называли в то время. Морскую службу любил, люблю и буду любить до кончины.
Службу морскую начал в ноябре 1963 г. Призвался из Калининграда, а попал служить в славный город Кронштадт. Службы не боялся и не старался от нее «косить», как это делают многие нынешние призывники дня.
Когда на призывном пункте «покупатели» в морской форме нам сказали, что они из Кронштадта и повезут нас туда, я возгордился: знал, что есть такой город, что он расположен на острове Котлин, богат славными традициями.
Прибыв в Ленинград, мы перешли с одного вокзала на другой (Балтийский) и поехали в сторону г. Ломоносова, потом пересели на буксир и отправились в Кронштадт.
На горизонте виднелся купол Морского собора, но с приближением к острову все явственнее вырисовывались красивые очертания города.
Пришвартовались мы в Петровском парке, выгрузились на берег. И тут я ощутил особенно радостное чувство: вот он, Кронштадт! Но предаваться эмоциям долго не пришлось: раздался зычный голос капитан-лейтенанта Стрельникова. Он приказывал нам строиться.
Взяв свои пожитки, мы построились, и нас повели на улицу Восстания, чтобы из разношерстной толпы новобранцев преобразить в стройных и подтянутых матросов. Конечно, все это будет со временем, а в тот момент мы больше походили на огородные пугала - одеты были кто во что горазд.
Утром нас построили на плацу, сделали перекличку и начали распределять уже по конкретным местам службы. Мне выпала честь попасть в учебный отряд, которым командовал капитан 1 ранга Юнаков Евгений Гаврилович. В военных мемуарах его фамилия часто фигурирует. Это по его инициативе в сквере возле учебного отряда был построен памятник морякам-подводникам, защищавшим в годы войны подступы к Ленинграду. Думаю, что этот памятник сохранился и по сей день.
Время, проведенное в учебном отряде, пролетело быстро, тем более, что наша 9 рота была укомплектована из тех парней, которые на гражданке имели уже морские специальности. У меня была специальность моториста. Быстренько, изучив уставы и наставления, научившись шустренько делать повороты налево и направо, отдавать честь, мы, приняв в феврале присягу, были распределены на корабли.
Я и еще несколько матросов попали в бригаду ОВР. В этой бригаде я и прослужил все четыре года. Мой призыв (1963 год) оказался последним, кто служил четыре года. Потом служба стала трехгодичной. Но ничего - выдюжили. О службе морской, о дружбе большой я сегодня вспоминаю с огромной теплотой и удовольствием. Да всякое было: и хорошее, и плохое, но больше, конечно, хорошего.
Со временем мы перезнакомились друг с другом, привыкли к жизни и укладу на корабле. Ежегодно ходили на парад на Неву, выполняли разные боевые и учебные задачи, учились военному делу настоящим образом. Скучновато текла служба в зимний период, а уж после сдачи задачи «К-1» (готовность корабля к бою и походу) мы, подняв на мачте вымпел (рублевик) и, воспряв духом, уходили в Финский залив выполнять всякого рода задачи. Время бежало быстро, скучать не приходилось.
Участвовали во всякого рода соревнованиях, КВНах, ездили на экскурсии в Ленинград, в Петергоф, ходили на концерты приезжающих в Кронштадт артистов. Я видел и слушал С. Филиппова, П. Кадочникова, Штепселя и Тарапуньку и других.
У нас были шефы с фабрики «1 мая». Мы ездили к ним, а они - к нам.
Кормили нас хорошо, особенно, летом, одевали и обували вовремя, денежное довольствие получали аккуратно.
Мы не знали, что такое «дедовщина», а чтобы у нас - «салаг» - требовал деньги или отбирал еду кто-то из старослужащих - такого и в помине не было. Да, мы на начальной стадии службы делали всю «черновую» работу, но мы знали, что пройдет время, и на корабль придут служить еще моложе нас парни, и уже они будут делать эту работу.
Я с большой теплотой вспоминаю своих отцов-командиров. Это командиры тральщика капитаны 3 ранга Маркушин, Абрамов, Хаджиматов, командиры боевых частей Лосев, Гаврин, Колобанов, Катуник, старший помощник командира Завалов, замполиты Короленко, Лепешкин.
Помню всех старшин и матросов, с кем вместе делили радости и невзгоды морской службы.
У меня сохранилась уйма фотографий как одиночных, так и коллективных. В свое время я занимался фотографией. Есть фотографии крейсера «Киров», китобойной базы «Юрий Долгорукий», которая приходила на ремонт в Морской завод, и многое другое. У меня сохранились моя первая бескозырка, полученная еще в 1963 году, и матросский воротник. Во время службы мы получали нашу любимую газету «Советский моряк». Кстати, в этой газете и я имел честь печататься со своими короткими заметками.
Да, было время! После службы мы вели переписку, а потом все как-то зачахло. Затерялись адреса, а, может, уже кто-то из моих сослуживцев отошел в мир иной. Единственный сослуживец, с кем в один день демобилизовались - это ст. 1 статьи Соловьев Валерий. Мы живем вместе в Калининграде, встречаемся, перезваниваемся, вспоминаем службу, товарищей.
После службы я ходил в море на рыболовных судах, побывал во многих странах, во многих портах мира. Женат, имею двоих детей: сына и дочь. Оба получили высшее образование и оба офицеры, но не по морской линии.
Я уже на пенсии, но подрабатываю. Вот так и живем. В день ВМФ достану бескозырку, пересмотрю флотские фотографии, вспомню товарищей...
Уважаемая редакция! Если Вы найдете и посчитаете нужным напечатать мое письмо, буду Вам очень благодарен и признателен.
Привет Кронштадту!

С уважением, Чеслав Боярский».