Примерно с середины августа 1941 года крупная группировка войск противника - группа армий «Север» под командованием фельдмаршала фон Лееба начала форсированное продвижение из района Пскова в направлении на Ленинград… Эту ударную группу армий в воздухе поддерживал самый мощный 1-й воздушный флот Германии. Противник в то время имел подавляющее превосходство над нашими войсками как в технике, так и в живой силе. Потому уже к началу сентября немецкие войска, форсированно продвигаясь вперед, почти вплотную подошли к Ленинграду. 8 сентября 1941 г. ими был взят Шлиссельбург, и вокруг Ленинграда замкнулось немецкое кольцо железной блокады города… Нависла страшная опасность, грозившая не только существованию Ленинграда, но и Москвы, и всего Советского Союза…

 

С 10 сентября 1941 года командующим Ленинградским фронтом и Балтийским флотом был назначен генерал армии Г.К. Жуков. Приняв командование, Г.К. Жуков первым долгом буквально за считанные дни и часы создал на путях возможного движения противника к Ленинграду несокрушимый «огневой щит» артиллерии КБФ и войск Ленинградского фронта, организовав четкую координацию действий всех звеньев этого «огневого щита». На передовые линии фронта в боевые порядки войск, оборонявших Ленинград, были выдвинуты наводчики и корректировщики огня, которые при малейшей попытке движения немецких войск к Ленинграду по радио вызывали разящий и всеуничтожающий огонь крупнокалиберной артиллерии КБФ. Все подступы к городу, на всех танкодоступных направлениях были перекрыты огнем противотанковых орудий и огнем орудий зенитных дивизионов войск ПВО… В дальнейшем этот несокрушимый «огневой щит» просуществовал весь период блокады и обороны Ленинграда.
Вот как уже после войны, спокойно взвешивая каждое слово, охарактеризовал важность Ленинграда для обороны страны маршал Г.К. Жуков в своих мемуарах: «Для нас потеря Ленинграда во всех отношениях была серьезным осложнением стратегической обстановки. В случае захвата города врагом и соединения здесь немецких и финских войск нам пришлось бы создавать новый фронт, чтобы оборонять Москву с севера. И израсходовать при этом все стратегические резервы, которые готовились Ставкой для защиты столицы. Кроме того, мы неизбежно потеряли бы наш мощный Балтийский флот.
Для противника взятие Ленинграда означало, что группа армий «Север» и финские войска, действовавшие на Карельском перешейке, легко могли бы соединиться с финско-германскими войсками в районе реки Свирь и перерезать этим наши коммуникации, идущие в Карелию и в Мурманск»…
Начало генерального наступления на Ленинград было запланировано противником на 23 сентября 1941 года.
Немецкое командование прекрасно сознавало, что именно «огневой щит» артиллерии Ленинградского фронта и Балтийского флота может свести на нет все усилия немецких войск по овладению Ленинградом. В то время боевую мощь только артиллерии КБФ составляли 472 орудия калибром от 120 до 305 мм. Это были орудия кораблей, фортов и 16 батарей, смонтированных на подвижных железнодорожных платформах. Это была грозная, непреодолимая для противника сила, не считаться с которой немецкое командование не могло.
Поэтому фашисты решили до начала генерального наступления на Ленинград в ходе авиационной подготовки своей мощной авиацией уничтожить созданный Г.К. Жуковым «огневой щит».
Считая, что главными носителями артиллерии являются корабли КБФ, немецкое командование решает в ходе авиационной подготовки к генеральному наступлению уничтожить крупные пушечные корабли Балтийского флота мощными ударами своей авиации. Для этого в короткие сроки до проведения наступательных операций 1-й воздушный флот Германии, поддерживавший действия группы армий «Север», был существенно усилен 8-м Ударным авиакорпусом, весьма известным в мире своими мощью, дерзостью и коварством, проявленными в ходе операций фашистской Германии в войне против Франции и Великобритании.
21, 22 и 23 сентября 1941 года в небе над заливом, над о. Котлин и Кронштадтом произошло по всем меркам гигантское трехдневное сражение нападающих сил немецкой бомбардировочной авиации с силами ПВО КБФ.

 

Вот что сказал о кронштадтским сражении маршал Г.К. Жуков в своих мемуарах: «Чтобы подавить и уничтожить нашу мощную морскую артиллерию, которая вела уничтожающий огонь по наступающим войскам группы армий «Север», немецкое командование 21-23 сентября 1941 года осуществило ряд массированных налётов на корабли и Кронштадт. В каждом из этих налетов одновременно участвовало несколько сотен бомбардировщиков. Но интенсивный огонь зенитной артиллерии и решительные действия наших истребителей сорвали замысел врага: существенный ущерб флоту нанесен не был»…
Главной целью немецкой авиации в этом сражении были не наши, относительно немногочисленные и в своем большинстве устаревшие корабли-коробки, запертые у Ленинграда и Кронштадта и лишенные возможности выхода в море, а могучая морская крупнокалиберная артиллерия кораблей и фортов Кронштадта.
В результате происшедшего кронштадтского сражения «существенного ущерба флоту нанесено не было»! Силы ПВО КБФ в тесном взаимодействии с силами ПВО Ленинградского фронта сумели в существенной степени не допустить прицельного бомбометания, отразили мощнейший удар врага и этим выиграли битву, сохранили боевой потенциал могучей артиллерии КБФ, эффективно минимизировали наши потери.
Так что же такое произошло здесь у нас под Ленинградом и Кронштадтом 21, 22 и 23 сентября 1941 года?
В 1940 году, еще до начала Отечественной войны, в Советском Союзе, в Ленинградском физико-техническом институте, руководимом академиком А.Ф. Иоффе, были созданы наши первые отечественные станции радиообнаружения самолетов. К сентябрю 1940 года опытный образец такой станции, условно названный «Радиоуловитель самолетов» (РУС-2) после государственных испытаний под Москвой был принят на вооружение.
В сентябре 1940 года автор этих строк после окончания средней школы-десятилетки был призван на действительную военную службу в Красную Армию, попал в 28-й Радиополк (г. Баку). Был определен в спецвзвод полковой школы, где обучался искусству обнаружения самолетов на самом первом опытном образце РУС-2.
В марте 1941 года я был аттестован как старший оператор станции радиообнаружения самолетов. Слова такого - «радиолокатор» - в нашем лексиконе в то время еще не было. В начале апреля 1941 года учебная рота полковой школы (и в ее составе Специальный взвод операторов РУС-2) для дальнейшего прохождения службы была переправлена в Ленинградский военный округ.

 

13 апреля 1941 года в Советском Союзе были созданы войска ПВО, а в Ленинградском военном округе - 72-й Отдельный радиобатальон ВНОС, на вооружение которого должны были поступить эти станции РУС-2. Они изготавливались тут же в Ленинграде на заводе «Коминтерн». Первых два серийных образца РЛС типа РУС-2 мы получили прямо с завода через неделю после начала Отечественной войны. Одну из них - «РЕДУТ-2» направили для дислокации на Карельский перешеек, поближе к границе с Финляндией. Ждали активных действий противника, прежде всего, со стороны Финляндии. Вторую РЛС - «РЕДУТ-3» передали в оперативное подчинение силам ПВО Краснознаменного Балтийского флота (КБФ), т.к. на флоте в то время еще никаких радиолокационных станций (РЛС) не было. Я был включен в состав боевого расчета этой РЛС.
В конце июля 1941 года РЛС типа РУС-2, как весьма сложные по конструкции и капризные в эксплуатации, сняли с вооружения и взамен, прямо на боевой позиции, ее нам заменили на новейшую РЛС типа «РЕДУТ». Это была уже действительно во всех отношениях отличная, по тому времени, РЛС. Радиус уверенного обнаружения целей на РЛС типа «РЕДУТ» достигал 200-210 км.
В начале сентября 1941 года эта наша РЛС «РЕДУТ-3» после отступления из-под Нарвы была дислоцирована на Ораниенбаумском пятачке, на высотке в дер. Большая Ижора. Прямой провод телефонной связи надежно связывал нашу аппаратную непосредственно с командным пунктом ПВО КБФ. Как и ранее, все наши донесения о движении самолетов противника по радио мы передавали и в Ленинград на командный пункт ПВО Ленинградского фронта.
Все три массированных «звездных» налета, рассчитанные на внезапность, происходили 21, 22 и 23 сентября по одному и тому же сценарию и с немецкой педантичностью во всех фрагментах повторялись по сценарию и во времени с точностью до ± 2 минуты.
Донесения о движении этих самолетов по радио незамедлительно через каждые 30-40 секунд мы передаем на главный пост ВНОС и командный пункт (КП) ПВО в Ленинград. Параллельно наши донесения по телефону принимают на КП ПВО КБФ.
Над районом Гатчина-Сиверская у них тут был назначен район большого сбора. Здесь они из ряда походных колонн перестраивались в три боевые колонны, чтобы затем с трех сторон одновременно («Звездный налет»!) появиться над кораблями и Кронштадтом.
Четко наблюдаю уже три боевые колонны вражеских бомбардировщиков. Одна из них (первая) движется на запад, чтобы затем с разворотом вправо выйти к кораблям и Кронштадту с запада, со стороны залива. Другая колонна берет курс на Ораниенбаум, чтобы выйти на Кронштадт с юга. Третья колонна движется так, чтобы, пройдя над Петергофом, с разворотом влево выйти на корабли и Кронштадт с запада. В каждой колонне
65-75 самолетов.
Мы сделали свое дело - предупредили своевременно! Фактор внезапности нападения был исключен в полной мере! «Юнкерсы-88» и пикирующие «Юнкерсы-87» летят строем по четыре, уступом. Впереди каждой из колонн один самолет - ведущий… Густой, тяжелый гул почти 400 могучих авиамоторов, нарастающе давит на уши, давит на психику… А земля молчит затаившись… Бегут секунды. Затишье перед огненной бурей!..
У кого-то из зенитчиков не выдерживают нервы - следует выстрел одиночного зенитного орудия, - и перед носом у ведущего одной из колонн с явным недолетом разорвался зенитный снаряд… Белая шапка разрыва повисла в воздухе… Огонь!!!
Это описать невозможно! Это нужно было видеть! Вмиг голубое небо оказалось перечеркнутым дымовыми трассами многих сотен зенитных снарядов, залпом выброшенных в высоту. Гул многих сотен зенитных орудий дополнил адскую симфонию четырех сотен авиамоторов.
Вмиг в небе на пути вражеских колонн повисли тысячи белых шапок разрывов зенитных снарядов…
По моим данным за три дня в общей сложности огнем зенитной артиллерии над заливом сбито было не более 20-25 вражеских бомбардировщиков.
22 сентября состоялся точно такой же по сценарию и по времени второй массированный налет, а 23-го - третий. Отличие было только в том, что в первом из налетов реально участвовало 220-230 вражеских самолетов, во втором - 160-180, а в третьем - 140-160. Только этим и отличались эти налеты один от другого! В этом гигантском трехдневном сражении, несмотря на некоторые потери, нам удалось не допустить существенного снижения боевого потенциала могучей артиллерии КБФ!
Прямое и неопровержимое доказательство нашей победы в кронштадтском сражении состоит в том, что ранним утром 23 сентября, когда началось генеральное наступление немецких войск на блокированный Ленинград, противник был встречен мощным огнем морской артиллерии КБФ и не сумел прорвать боевые порядки наших войск, понес большие потери в живой силе и в технике и вынужден был перейти к обороне. Вот как говорится об этом в известной книге «История ордена Ленина Ленинградского военного округа»: «В отражении вражеского наступления вместе с войсками 42-й армии большую роль сыграли авиация, войска ПВО и Краснознаменный Балтийский флот, линейные корабли «Октябрьская революция» и «Марат», крейсеры «Петропавловск», «Максим Горький», «Киров», лидер «Ленинград», эскадренные миноносцы «Сметливый», «Стойкий», «Свирепый», «Стерегущий», 4 канонерские лодки и 14 батарей морской артиллерии калибром от 100 до 305 мм обрушивали лавину огня на войска ударной вражеской группировки, перемалывали ее живую силу». Впервые в мире в реальных боевых условиях в этом гигантском кронштадтском сражении наша отечественная радиолокационная техника показала свою высочайшую эффективность. Наша отечественная радиолокация родилась у нас в Ленинграде в нашем Ленинградском физико-техническом институте, которым руководил академик А.Ф. Иоффе. К этому были причастны и некоторые НИИ Москвы. В трех массированных налётах на корабли КБФ и Кронштадт немецкие бомбардировщики типа «Юнкерс-88» и пикирующие «Юнкерс-87», в общей сложности, около 600 несли на своих крыльях бомбовый груз весом не менее 1000 тонн!.. Если допустить, что все бомбы были весом по 250 кг (0,25 т), то получается, что в общей сложности немецкая авиация в кронштадтском сражении использовала около 4000 авиабомб. Если бы только половина этого груза прицельно обрушилась на наши корабли и другие охраняемые объекты, как это запланировано немецким командованием, то от нашего Балтийского флота и Кронштадта просто ничего бы не осталось… Но наши силы ПВО не позволили им сделать это! Все дело в том, что эти налеты не оказались внезапными для наших сил ПВО. Дежурная смена нашей маленькой РЛС «РЕДУТ-3» не позволила немцам реализовать фактор внезапности нападения, а это многого стоило! Наши относительно незначительные потери в этом сражении можно объяснить только тем, что почти весь основной бомбовый груз противнику пришлось сбрасывать бесприцельно в воды Финского залива. Иное ему просто невозможно было сделать!
К моменту подхода немецких бомбардировщиков все наши средства ПВО были полностью готовы к предстоящему отражению воздушного противника. У нас силы ПВО просто не предоставили противнику возможности прицельного бомбометания…
В сентябре 1941 года радиолокационная станция «РЕДУТ-3» была дислоцирована на «Ораниенбаумском пятачке», на высотке в дер. Большая Ижора. Радиолокатор принадлежал 72-му Отдельному радиобатальону ВНОС 2-го корпуса ПВО Ленинградского фронта, но находился в оперативном подчинении штаба и командного пункта ПВО КБФ. В то время на флоте еще никаких радиолокаторов не было. На «Ораниенбаумском пятачке», на высотке в дер. Большая Ижора был установлен и работал новейший по тому времени в 1941 году наш отечественный радиолокатор типа «РЕДУТ», радиус уверенного обнаружения которого реально был не менее 210-220 км, хотя в паспортных данных завода-изготовителя он был указан 150 км!..
Практически с самого начала Отечественной войны система раннего предупреждения главного поста ВНОС, Командного пункта ПВО Ленинградского фронта и сил ПВО КБФ, основанная на трех действовавших в то время  РЛС, была действительно высокоэффективной и всевидящей. Начиная, примерно, с конца сентября и до декабря 1941 года в 72-й отдельный радиобатальон были получены и развернуты еще 4 РЛС. Это позволило существенно усилить надежность быстрого и эффективного обнаружения воздушного противника и вести неусыпное наблюдение за ближними аэродромами его базирования (Гатчина, Сиверская). Выше я уже упоминал, что радиус уверенного обнаружения самолетов на РЛС типа «РЕДУТ» достигал 210-220 км в любую погоду и в любое время суток.
День 21 сентября 1941 года это, однако, не только день нашей победы в кронштадтском сражении. Это и день триумфа Советского Союза и России в области практического использования радиолокационных станций (РЛС) в боевых условиях для эффективного предупреждения внезапного нападения воздушного противника. В то время РЛС имелись на вооружении только у нас в Советском Союза (в России), в США и в Великобритании. Ни у Германии, ни у Японии в то время и до конца второй мировой войны подобных РЛС не было. Но в то время нигде радиолокационные станции не использовались так массово и так эффективно, как в Советском Союзе, в России!
В своем вступительном слове к известной книге авторов-составителей Е.Ю. и Е.А. Сентяниных «Редуты» на защите Ленинграда» (Лениздат, 1990 г.) академик Ю.Б Кобзарев говорит: «Во время первой мировой войны с авиацией противника можно было бороться с помощью зенитных средств ведения огня, используя акустические и оптические устройства. К началу второй мировой войны скорость самолетов настолько возросла, что прицельная стрельба по ним стала малоэффективной. Ночью, даже в безоблачную погоду, из-за малой скорости распространения звука было невозможно определить направление на самолет с точностью достаточной для его освещения прожектором, без чего нельзя было вести его обстрел.
Несмотря на наличие в Красной Армии специальных систем «Прожзвук», сетей ВНОС (воздушного наблюдения, оповещения и связи) вокруг больших городов, наша страна оставалась незащищенной от нападения с воздуха. Это было очевидным для руководящих работников наркомата обороны уже в начале тридцатых годов. К решению возникшей проблемы было привлечено внимание специалистов радиопромышленности, так и Академии наук СССР.
Благодаря усилиям академика А.И. Иоффе, организация работ по созданию систем радиообнаружения самолетов была ускорена, в результате чего к началу Отечественной войны на радиозаводе «Коминтерн» (в Ленинграде) было начато производство радиообнаружителей самолетов РУС-2 («РЕДУТ»). Эти радиолокаторы имели одну общую для передачи и приема сигналов антенну, превосходя в этом (и в ряде некоторых других отношениях), как это выяснилось впоследствии, иностранные станции того же назначения».
Уходят ветераны. Бесстрастная статистика свидетельствует, что каждый год их становится на 200 тысяч меньше. Скоро о Великой Отечественной войне можно будет узнать только из книг и той хроники, которая сохранится… Потому я и тороплюсь и всемерно стараюсь воскресить Правду о кронштадтском сражении, в котором нами была одержана славная Победа.