Впередсмотрящий

Родился он 29 марта 1931 года в г. Шумиха Курганской области. Детские годы Саши были весьма трудными. Лихолетье тотальной слежки 1938-1939 годов коснулось и его семьи, Михаила Петровича Устьянцева, отца Саши, забрали в 1939 году. С тех пор его больше никто не видел. На руках матери осталось трое полусирот - пятилетний Саша и две его сестренки.
В школе он учился хорошо, в свободное от учебы время помогал матери по хозяйству. В военное время трудился подсобным рабочим в мастерских промышленных предприятий города.
Подростком Саша стал зачитываться приключенческими повестями о морских сражениях, а рассказы бывалых фронтовиков о подвигах моряков приводили его в восторг. Ему хотелось быть таким же храбрым и отважным в борьбе с врагами Родины, каким рисовало его воображение: то устремленным в штыковую атаку морских пехотинцев, то стоящим на мостике боевого корабля или прильнувшим к перископу подводной лодки. Но как же осуществить свою мечту? Помог случай.
Седьмой класс Саша оканчивает в г. Каменск-Уральском, где оказался по приглашению своих родственников. Однажды из поселка Асбест к его двоюродным братьям приехал на побывку бывалый моряк-подводник. Узнав о стремлении подростка стать моряком, он посоветовал ему попытать счастья и попробовать поступить воспитанником в одно из подготовительных военно-морских училищ, открывшихся в это время в Баку, Ленинграде и во Владивостоке. Романтика дальних странствий, Тихий океан, великий и таинственный, склонили парня в пользу Дальнего Востока. С направлением от Каменск-Уральского военкомата в июле 1946 г. Саша приезжает во Владивосток. Огромные морские суда и боевые корабли Золотого Рога поразили воображение подростка, укрепили его решимость посвятить свою жизнь Военно-Морскому Флоту.
И вот - собеседование у командира-воспитателя и приемные экзамены, больше походившие на формальность, ибо в оценочной ведомости за 7-й класс у Саши были лишь хорошие и отличные оценки. Александр Устьянцев стал воспитанником первого курса Владивостокского военно-морского подготовительного училища.
Три года прошли быстро. После принятия присяги и успешной сдачи государственных экзаменов за третий курс «подгота» выпускников стали распределять в высшие военно-морские училища страны. Саша Устьянцев выбрал Тихоокеанское высшее военно-морское училище им. С.О. Макарова, артиллерийский факультет.
На 4-м курсе училища была такая практика: отдельным курсантам присваивались старшинские звания (старшина 2 статьи, старшина 1 статьи, главный старшина). Новоявленные старшины становились командирами отделений, взводов, рот курсантов младших курсов. На 4-м курсе автору этих строк и Саше Устьянцеву, как и некоторым другим, было присвоено звание курсант-старшина 2 статьи. На погончиках мы пришили по две золотые «лычки», а якоря прикрепляли на них. Отношения со своими однокашниками оставались прежними, зазнайства не было. Однако лично для нас присвоение старшинского звания имело особое значение, оно льстило нашему самолюбию, и мы стремились выполнять определяемые воинскими уставами обязанности старшин по отношению к своим подчиненным надлежащим образом (проверка состояния воинской дисциплины, формы одежды, успеваемость курсантов, общие вопросы быта и дисциплинарной практики и т.п.). Вместе с тем присвоение старшинского звания обостряло в нас чувство ответственности за свои собственные успехи в учебе. Как правило, это давало хорошие результаты, мы подтягивались в учебе, приобретали первоначальные командирские навыки.
В отношениях с товарищами Саша был прост и отзывчив, как принято сейчас говорить, - коммуникабелен. Характерными чертами его являлись эмоциональная устойчивость, жизнерадостность, постоянство в планах и привязанностях. На вещи он смотрел реально, хорошо осознавал требования действительности, не расстраивался по пустякам. В своем поведении действовал продуманно и упорядоченно, не разбрасывался. Имел высокий показатель по фактору «самоконтроль» (признак надежного руководителя).
После завершения учебы в ТОВВМУ и на Курсах офицерского состава подводного плавания Устьянцев сразу же был назначен командиром минно-торпедной группы на вновь строящуюся дизельную ПЛ 613 пр. Лодка строилась на заводе «Красное Сормово» в Горьком. Сюда-то и прибыл Александр летом 1945 г. вместе с молодой женой, красавицей Галей, и пятилетним сыном Игорем.
Вскоре лодка из Сормова переходит на Север, в Полярный, а затем - на Камчатку. Устьянцев успешно продвигается по служебной лестнице: помощник командира ПЛ, старший помощник.
В 1960 г. капитан 3 ранга А. Устьянцев направляется на учебу на Высшие специальные офицерские ордена Ленина классы (ВСООЛК) на отделение командиров подводных лодок. Учебу заканчивает в 1961 г. Диплом с отличием говорит сам за себя. В этом же году он направляется на Северный флот, назначается старшим помощником командира головной атомной подводной лодки пр. 675 с крылатыми ракетами на борту (ПЛАРК, по классификации НАТО - «Эхо»), а уже в 1963 году становится командиром этой лодки. Вот как описывает прохождение службы Александра Устьянцева хорошо знающий его сослуживец, флагманский специалист РТС капитан 1 ранга в отставке Михаил Николаевич Волженский (Морской сборник, 1996, № 3, с. 36-37): «Экипаж ПЛАРК под командованием капитана 2 ранга Устьянцева прочно удерживал передовые позиции и успешно выполнял все поставленные задачи. Шесть раз выходил Александр Михайлович на своей лодке на боевую службу в Атлантический океан и Средиземное море. Рос его опыт и личный авторитет. В 1967 г. в звании капитана 1 ранга он поступил и через три года (1970) с отличием окончил Военно-морскую академию. Став заместителем командира дивизии атомных подводных лодок, Александр Михайлович всецело отдавал себя делу воспитания и обучения молодых командиров-подводников и повышению боеспособности своего соединения.
В эти годы, стремясь укрепить безопасность государства, руководство страны приняло решение о создании новых ракетных подводных крейсеров стратегического назначения (РПКСН) с межконтинентальными баллистическими ракетами большой дальности, которые значительно превосходили по дальности стрельбы существующие тогда в США атомные подводные ракетоносцы. Для реализации этого решения требовались кадры, способные в кратчайший срок освоить новый сложный вид оружия. Как один из лучших подводников, в 1971 г. Устьянцев получил назначение на должность начальника штаба бригады строящихся подводных лодок в Северодвинск, где на Северном машиностроительном предприятии создавались эти подводные крейсера. За короткий срок Александр Михайлович досконально изучил устройство и боевые возможности этих кораблей, обеспечил подготовку экипажей и проведение государственных испытаний РПКСН после их постройки.
В 1974 г. была сформирована первая дивизия ракетных подводных крейсеров стратегического назначения проекта 667Б («Мурена» или по классификации НАТО - «Дельта-1»). Александра Михайловича назначили заместителем командира этой дивизии».
Вот тогда-то в Гремихе в июне 1974 года и произошла наша встреча с капитаном 1 ранга Устьянцевым, заместителем командира дивизии по боевой подготовке. На соединение РПКСН я прибыл на стажировку из Учебного центра Палдиски. О том, что Александр Михайлович служит в этой ДиПЛ, я не знал. По прибытии в штаб дивизии мне сказали, что меня может принять заместитель командира дивизии по боевой подготовке. Спросил, как его звать. Ответили: «Александр Михайлович». Был приятно удивлен, когда на вопрос: «Не Устьянцев ли?» - получил утвердительный ответ. После доклада о прибытии на стажировку мы обнялись и расцеловались. Было видно, что он также был рад нашей встрече. Несмотря на занятость его по службе, мы обстоятельно обсудили все организационные вопросы, связанные с моей стажировкой на РПКСН.
Меня удивило, насколько разносторонними и глубокими оказались познания Александра Устьянцева в вопросах боевого использования БИУС. Им высказаны некоторые замечания в адрес тех рекомендаций, которые высылались из Центра для командиров лодок и операторов БИУС. Отдельные из этих рекомендаций, по его мнению, требовали пересмотра; по отдельным задачам требовалось находить более простые, оригинальные решения. Впоследствии проработка вопроса в Учебном центре о сокращении времени на решение некоторых задач с помощью БИУС подтвердила правильность изложенных Устьянцевым положений. Многие из этих положений мною были учтены при написании вышеупомянутых учебных пособий.
В Гремихе, среди моряков известной как Мурманск-140 (ныне п. Островной), Александр Устьянцев прослужил 14 лет. Это было время освоения, совершенствования и развития РПКСН второго поколения в сложнейших условиях базирования. В первые годы службы, как свидетельствует М.Н. Волженский, Александру Устьянцеву приходилось бывать на своих подводных ракетоносцах по 250 суток в году. Задача освоения РПКСН была решена в кратчайший срок, подтвердив высокую боевую эффективность этого класса кораблей. Разговор с СССР с позиции силы стал невозможен.
Вехи службы Александра Устьянцева в Гремихе говорят сами за себя:
- 1974 г. - заместитель командира дивизии по боевой подготовке;
- 1975 г. - командир дивизии РПКСН;
- 1976 г. - присвоение звания контр-адмирал;
- 1978 г. - начальник штаба флотилии РПКСН;
- 1981 г. - командующий флотилией РПКСН;
- 1982 г. - присвоение звания вице-адмирал.
Служебная деятельность А. Устьянцева в эти годы впечатляет. Это были годы капитального строительства далекого заполярного гарнизона, развития инфраструктуры и укрепления всех видов обороны важнейшего форпоста России на Севере. Вот как характеризует Александра Устьянцева в те годы капитан 1 ранга в отставке Михаил Волженский (Морской сборник, 1996, № 3, с. 37): «Разнообразные заботы - выполнение планов боевой подготовки, предупреждение аварийности и совершенствование боевой учебы, укрепление организации службы и воинской дисциплины, укомплектование и судоремонт, обеспечение режима плавания и пр. - вот то, чем должен был он заниматься. Однако в этом наплыве непрерывных дел Александр Михайлович прежде всего видел заботу о людях и работу с ними. Его по-прежнему отличали доступность, простота и ясность мысли, последовательность, широта взглядов, умение убеждать, поддерживать и вдохновлять на работу окружающих. Он умел и доверять и жестко спрашивать. Его отличительной чертой являлось умение замечать и поддерживать любое ценное для дела начинание или инициативу… По существу, им была создана целая школа командиров-подводников, многие из которых впоследствии стали командующими флотами, флотилиями, начальниками военно-морских учебных заведений, видными адмиралами. Среди них хочется назвать адмиралов Э. Балтина, В. Иванова, Б. Попова, В. Щербака, Ю. Белова, Т. Борисова, В. Щеголева и других.
И вновь неутомимый повседневный труд, постоянная забота о людях, об организации их благоустройства, о том, чтобы в казармах и домах гарнизона было тепло и светло. Зимой, когда жизнь гарнизона всецело зависела от работы теплоцентрали, Устьянцев умудрялся до начала рабочего времени ежедневно бывать на ТЭЦ, знал по имени каждого вахтенного оператора котлов, вникал во все тонкости и всегда быстро и оперативно решал возникавшие вопросы. Потому неудивительно, что уже после смерти Александра Михайловича в 1995 г. решением коллегии администрации г. Мурманск-140 центральная улица города была названа его именем».
В повседневной жизни Александр Устьянцев был прост и отзывчив. Он любил повторять: «Не превращайте службу в каторгу», вселял в моряков уверенность в своих силах. В узком кругу близких ему офицеров он как-то сказал: «Моряков условно можно разделить на две группы. К первой относятся те, которые всю жизнь учат, как надо брать пеленг, ко второй группе - те, которые всю жизнь эти пеленги берут». Себя он относил ко второй группе, подчеркивая тем самым, что кабинетному стилю работы он предпочитает практику, работу с людьми, отработку плановых задач непосредственно в море.
В 1988 году начинается новый этап в служебной деятельности Александра Устьянцева. Он назначается председателем Постоянной комиссии Государственной приемки кораблей ВМФ и переезжает в Москву. Прощался он с военно-морской базой и сослуживцами с душевным трепетом. Ведь развитию ВМБ, становлению и совершенствованию флотилии, воспитанию командиров подводных лодок отдано не каких-то пять или шесть лет, а целых 14 лет неутомимого труда! Здесь знал его каждый житель Островного, не говоря уже о воинах. Среди офицерского состава Александр Михайлович пользовался исключительным авторитетом, его почитание со стороны рядовых матросов, старшин и мичманов было беспредельным. Все они, от рядового матроса до старшего офицера, между собой любовно называли его Дядей Сашей.
На своем посту председателя Постоянной комиссии Госприемки кораблей ВМФ Александр Михайлович по-прежнему не меняет стиль своего ратного труда, бодр и активен. В короткие сроки осваивает новые обязанности и «с ходу» возглавляет Правительственную комиссию по проведению испытаний тяжелого атомного ракетного крейсера «Михаил Калинин», позднее переименованного в «Адмирал Ушаков». По окончании испытаний ВМФ пополнился одним из лучших своих кораблей, а Александр Михайлович вынужден был лечь в госпиталь. Ему сделали сложную, тяжелую операцию. В это время настала очередь проведения государственных испытаний новейшего тяжелого авианесущего крейсера (ТАВКР) позднее названного гордым именем «Адмирал Флота Советского Союза Н.Г. Кузнецов». Не закончив назначенного курса интенсивной терапии в послеоперационный период, Александр Устьянцев убыл для руководства государственными испытаниями авианесущего крейсера. Об этом лучше расскажет капитан 1 ранга в отставке Михаил Волженский: «Когда на главном командном пункте тяжелого авианесущего крейсера, проходящего государственные испытания, появлялся сурового вида вице-адмирал со знаком командира подводной лодки на тужурке, видевшие его впервые удивлялись: «Кто этот подводник?»
- Это - ас, моряк-северянин, вице-адмирал Александр Михайлович. Подводники его зовут Дядей Сашей. Он - председатель госкомиссии по приемке корабля, - объяснили им…
Быстро изучив корабль, убедившись в надежной работе систем, обеспечивающих управление самолетами, он взял на себя ответственность и принял решение о проведении первого в истории отечественного флота приема на палубу корабля самолетов с обычной схемой посадки и взлета. Более 300 вылетов и посадок было совершено под его руководством в период испытаний корабля. Летчики в отсутствии Александра Михайловича в то время практически не летали. Они даже говорили: «Когда он на борту, нам спокойно, ибо мы знаем, «сюрпризов» не будет» (Морской сборник, 1996, с. 36-37).
В 1992 году возникла необходимость ускорить переход ТАВКР с Черного моря к месту постоянного базирования на Север. Это было связано с проблемами раздела Черноморского флота между Россией и Украиной и прямой угрозой непосредственного захвата корабля. Об этой попытке захвата ТАВКР агрессивно настроенными украинскими националистами автор этих строк слышал и ранее, в чем убедился после прочтения книги адмирала И.В. Касатонова «Записки командующего Черноморским флотом». И.В. Касатонов пишет: «Никто даже в самом страшном сне не мог увидеть того, что с первых своих «независимых» шагов Украина энергично станет рвать связи с Россией. Никто не мог предположить, что слова, которые Президенты (Б. Ельцин, Л. Кравчук. - А.Б.) адресовали друг другу, не будут иметь практического значения, а истинные замыслы украинского руководства окажутся очень далеки от декларируемых намерений и громких слов. Оказалось, что вскоре проявится курс на сближение с НАТО…
…Никто тогда не мог предположить, что вскоре корабли, стоящие у причалов Севастопольской бухты, будут отключены от коммуникаций, морякам перестанут давать питьевую воду, «отрубят» электричество, а флотский борщ будут готовить в полевых кухнях. Никто не мог предугадать, что Черноморский флот России в русском городе Севастополе задавят непомерным бременем полутора десятков налогов, а черноморцы месяцами не будут получать денежное довольствие… Но, самое главное, никто не мог предположить, что всего через несколько лет от Черноморского фота бывшего СССР останутся, как говорится, рожки да ножки (Касатонов И.В. Записки командующего Черноморским фотом. М., 2000. С. 466-467).
В этих условиях нестабильности и провокаций со стороны украинских сепаратистов угроза захвата нового авианесущего крейсера была не беспочвенна. Потребовались богатый опыт и высокий профессионализм флотоводца, гибкость мышления и прозорливость дипломата, трезвость в оценке момента и решимость первоклассного тактика, чем обладал Александр Михайлович Устьянцев, чтобы перехитрить «флотостроителей» от Украины. Как это происходило, сообщает «Красная звезда» от 31 марта 2001 г. (в корреспонденции М. Волженского). Командовать отрядом кораблей во главе с ТАВКР «Адмирал Флота Советского союза Н.Г. Кузнецов» для перебазирования с Черного моря к месту постоянного базирования на Север назначили вице-адмирала Устьянцева, так как он был не только весьма опытным моряком, но и единственным к тому времени адмиралом, досконально знавшим ТАВКР. По согласованию с правительством Турции было получено разрешение на проход пролива Босфор в назначенное время. Александр Михайлович знал, что украинские сепаратисты готовятся сорвать выход корабля, знал и о том, что все переговоры с Главным штабом ВМФ прослушиваются. Главнокомандующий (в то время адмирал В.Н. Чернавин) позднее рассказывал: «В конце рабочего дня, когда все сроки перехода ТАВКР были уже согласованы, а решение на переход утверждено, я находился у себя в кабинете. Раздается телефонный звонок. Звонит Александр Михайлович Устьянцев по открытой связи с борта авианосца и докладывает: «Первое - на ТАВКР имеется неисправность в машине, на устранение требуется несколько дней. Второе - в помощи не нуждаюсь, организую устранение неисправности своими силами совместно с заводом-строителем. Третье - о сроках переноса начала похода доложу после устранения неисправности…». На этом связь обрывается. Я пытался восстановить связь. Мне докладывают: «ТАВКР «закрылся», на связь не выходит». Я активности особой проявлять не стал, так как полностью доверял Александру Михайловичу. Утром, на следующий день, оперативный дежурный Главного штаба ВМФ докладывает: «ТАВКР «Кузнецов» вчера вечером с наступлением темноты снялся с якоря, и в настоящее время подходит к Босфору…».
Переполох в рядах «флотостроителей» от Украины был превеликий! А отряд кораблей во главе с ТАВКР «Кузнецов» благополучно перебазировался на Север.
Жизнь Александра Михайловича Устьянцева оборвалась 2 февраля 1993 года от сердечного приступа. А спустя две недели вдове, Галине Николаевне Устьянцевой, принесли извещение о полной реабилитации его отца - Михаила Петровича Устьянцева. Этого извещения Саша ждал с 1953 года, почти сорок лет!..
Сорок три календарных года отдал Саша (так его всегда звали и до сих пор зовут все его однокашники по ТОВВМУ-53) служению Родине, Военно-Морскому Флоту. За заслуги перед Отечеством он награжден орденом Красной Звезды, двумя орденами «За службу Родине в Вооруженных Силах» и многими медалями. Его благотворную деятельность по развитию и совершенствованию подводного флота России, освоению новых авианесущих кораблей ВМФ предстоит еще оценить по достоинству.
Надо сказать, что по стопам Александра пошёл и его сын Игорь. Он честно отслужил своё на флоте. Сейчас Игорь Александрович - капитан 1 ранга запаса.