Эта атомарина могла стать «Летучим голландцем» Арктики. О её судьбе моряки толковали бы до сих пор на пирушках, рассуждая о превратностях жизни подводников, а к длинному мартирологу «холодной войны» прибавилась бы ещё одна сотня русских, украинских, грузинских, белорусских фамилий, если бы... Если бы торпедная атомная подводная лодка, именуемая официально «подводный крейсер»
К-524, а по классификации НАТО «атакующая лодка типа
«Виктор-3», наскочила бы на айсберг или застряла бы в той немыслимой для подводного корабля узкости между льдом и грунтом, куда её повёл капитан 1 ранга В. Протопопов. Но К-524 благополучно вернулась из того сверхрискованного похода и потому была обречена на безвестность, а люди - на подписку о неразглашении, несмотря на то что командир был награждён Золотой Звездой Героя, а офицеры - боевыми орденами. Указ о наградах был тоже закрытым, но лучше безмолвие в прессе и жизнь, чем громкая, но посмертная молва...
Впрочем, пресса не молчала. Она пыталась рассказать о беспрецедентном походе моряков хотя бы эзоповым языком. В 1986 году с командировкой от военного отдела «Правды» я прилетел в столицу атомного флота на Севере - Западную Лицу, чтобы написать о командире К-524 капитане 1 ранга Владимире Протопопове. Это было самое нелепое задание в моей репортёрской жизни: рассказать о герое, не раскрывая сути его подвига. Всё свелось к общим фразам о подлёдном плавании, как будто атомные подводные крейсера ходили в высокие широты только для того, чтобы искать там полыньи или проламывать рубками льды. Очерк о Протопопове и его экипаже так и назывался - «Льды вздымающие». Но шло время. И однажды всё тайное стало явным даже раньше сроков, положенных режимом секретности. Заговорили все. Заговорили и моряки. Рассказал и мой давний герой - куда и зачем ходили весной 1986 года.
...Шла война в Афганистане - очень горячая война, и шла война в океане - очень «холодная война». Война на устрашение, война на сдерживание, война за паритет, за равновесие противостоящих ядерных армад. Так сложилось исторически, что Российский, а потом советский, а теперь снова Российский флот получил самые невыгодные географические условия базирования. Выходы из Чёрного и Балтийского морей как находились, так и находятся под контролем натовских ВМС. Доступ в Тихий океан перекрыт цепями островов - Курильских, Японских, проливы между ними в случае военных действий легко и быстро минируются. Лишь с Камчатки океан открывается сразу, но как удалена Камчатская база от основных морских театров!
В зону контроля Северного флота входили и входят два океана: Ледовитый и Атлантический вместе со Средиземным морем. Но попробуй выйди на океанский простор незаметно, когда путь всем советским кораблям перекрывался глубоко эшелонированными противолодочными барьерами, начиная от рубежа мыс Нордкап - остров Медвежий и кончая Фареро-Шетландским и Шетландско-Исландским рубежами. Десятки патрульных противолодочных самолётов, стартовав с аэродромов Норвегии, Англии, Исландии, кружили над водами Баренцева, Норвежского и Гренландского морей, выискивая советские субмарины, пробиравшиеся подводными желобами и каньонами в Атлантику, откуда грозить они могли вовсе не шведу...
Битва за скрытый выход в Атлантику длилась многие годы. Не перечесть все моряцкие уловки и военные хитрости, на которые пускались наши командиры. Но вот настало время, когда командующий Северным флотом адмирал В. Чернавин поручил капитану 1 ранга Владимиру Протопопову проложить совершенно новый обход всех противолодочных рубежей - путь в Северную Атлантику: вокруг Гренландии, через лабиринты вмёрзших во льды полярных архипелагов. Выбор комфлота пал на атомную подводную лодку К-524 не случайно. Её экипаж был сплаван и обучен лучше других. Старшим на борту назначили капитана 1 ранга Анатолия Шевченко. Молодой, энергичный, он прекрасно дополнял осмотрительного и неторопливого Протопопова.
Адмирал флота Владимир Чернавин:
Я не раз и сам ходил со своим кораблём под лёд. Но, кажется, никогда так не переживал и не волновался, когда в 1986 году провожал атомоход К-524 под командованием капитана 1 ранга Владимира Протопопова. Нет, я вполне доверял этому бывалому командиру. Однако ему предстояло совершить самый длительный и самый сложный поход под ледяным куполом планеты. Я чуть было не сказал «полёт», потому что плавание подо льдом напоминает полёт самолёта над морем, где запасных аэродромов не бывает. Так и подводная лодка всплыть может, только если найдётся для того свой аквадром - полынья.
Вице-адмирал Анатолий Шевченко:
- Нам поставили задачу найти неконтролируемый выход в Северную Атлантику, и мы нашли его. Но прежде, чем сунуться туда, я сходил в Лабрадорское море на гидрографическом судне «Колгуев» посмотреть условия выхода из-подо льда. Глянул на экран радара - мать моя бабушка! - всё в засветках: айсбергов, как пшена на лопате! А у «Колгуева» борт в три миллиметра стали, и оба локатора скисли по закону подлости... Конечно же, «Колгуев» сразу же привлёк к себе внимание. Прилетел канадский патрульный самолёт «Аврора». Мы сделали вид, что работаем с подводной лодкой: выбросили на тросе спортивную гирю за борт и стали швырять в воду сигнальные гранаты. «Аврора» тут же начала сбрасывать радиобуи-слухачи. Разрядили самолёт полностью. А мы насобирали буев и ушли, взяв полную гидрометеообстановку в районе. Честно скажу, не обрадовала она нас...
МЕЖДУ ЛЬДОМ И ДНОМ
Лёд и корабль... Их столкновение - всегда поединок, порой с трагическим исходом. Ушёл на четырёхкилометровую глубину «Титаник», распоров днище о ледяной клык айсберга. После героического единоборства погрузился в пучину «Челюскин», раздавленный льдами... Это только самые знаменитые жертвы ледовых баталий. А сколько безвестных?
Среди отважного племени мореходов здесь, в Арктике, сложилась порода особого склада - ледовые капитаны. Это те, кто со времён «Ермака», «Вайгача» и «Таймыра» водил свои суда сквозь ледяные поля, не столько плывя, сколько раздвигая и круша застывшую воду. Почётную когорту северопроходцев пополнили «подлёдные командиры». Они уходили под воду, а затемещё и под лёд. Это значило, что степень привычного риска удваивалась вместе с мерой ответственности. И разве не скажешь о них, подводниках Арктики, что все они дважды моряки, вдвое мужественные, вдвое отважные?!
Арктическое плавание опасно само по себе. Плавание с ядерным оружием на борту в глубинах океана утраивает риск. С уходом под лёд экипажи атомарин испытывают свой рок четырежды: ведь в аварийной ситуации враз не всплывёшь, надо искать полынью или пробивать мощный панцирь специальными противолёдными торпедами.
Капитан 1 ранга Владимир Протопопов:
- Мы выходили в обстановке полной секретности: куда и зачем - узнали только в море, вскрыв спецпакет. Впервые в мире прошли проливы Земли Франца-Иосифа под водой и подо льдом. Потом взяли курс на Гренландию. Обошли подо льдом передовую зону противолодочных сил НАТО и двинулись в узкий и неглубокий проливчик, перекрытый мощным паковым льдом. Точных промеров карта не сообщала - здесь никто никогда не ходил. Шли, как говорят штурманы в таких случаях, по газете, а не по карте. Просвет между грунтом и нижней кромкой льда всё время сужался... Иногда казалось, что лодка влезет в эти тиски, как клин, и мы не сможем даже развернуться.
Пути назад у К-524 не было: только вперёд, что бы там ни ожидало. Но даже когда мы «пролезли на брюхе» в щель между ледниками Гренландии и островом Элсмир, даже, когда прошли в проливе подо льдом 300 миль, даже когда над рубкой заходили волны моря Баффина, и тогда легче не стало: одна смертельная опасность сменилась другой - айсберги! Глыбы сползшего с гренландских глетчеров льдаимели осадку в полкилометра. Не поднырнёшь. Безопасных глубин для нас в море Баффина из-за айсбергов не было. Мы определяли их, работая гидролокаторами в режиме миноискания. И расходились с ними под водой по докладам акустиков. Помните, как в фильме «Тайна двух океанов»?
Я помнил этот фильм с детства. Но подводному кораблю, придуманному писателем-фантастом ещё в тридцатые годы, было легче - он мог прожигать льды тепловым лучом. Атомарина Протопопова прощупывала себе путь только ультразвуковыми посылками.
- Несколько раз мы всё же всплывали, - вспоминает Протопопов. - Я увидел, как айсберги парят. Над ними стоят облачка конденсата. Это очень красиво. Но этим зрелищем лучше любоваться с берега...
Командующий Северным флотом адмирал флота
И. М. Капитанец:
Донесение К-524 о том, что она благополучно завершила развёртывание в Атлантику, было встречено с большой радостью. Атомная подводная лодка К-524 находилась на боевой службе подо льдами Арктики около 27 суток, форсировала пролив Нерса.
Капитан 1 ранга Владимир Протопопов:
- В конце концов мы вошли в Атлантику, и наградой нам была весьма престижная цель - мимо нас проследовал в базу ударный атомный авианосец «Америка». Мы атаковали его скрытно; разумеется, условно. Незамеченными же вернулись и домой.
Адмирал флота Иван Капитанец:
- В конце августа 1985 года К-524 совершила первое в мире подлёдное плавание между о. Элсмир и о. Гренландия (через проливы Нерса, Смита и далее море Баффина и Девисов пролив). Военный совет флота представил командира дивизии капитана 1 ранга А. Шевченко и командира подводной лодки В. Протопопова к званию Героя Советского Союза, а членов экипажа - к правительственным наградам. Но Указом Президиума Верховного Совета СССР от 19 февраля 1986 года звание Героя присвоено только капитану 1 ранга В. Протопопову. А. Шевченко было присвоено воинское звание контр-адмирала.